Приглашение в загородный дом элитной белой семьи казалось фотографу из Нью-Йорка шагом к сближению с возлюбленной, но атмосфера роскоши и отчуждённости настораживала. Он готовился к неловким вопросам и скрытому неодобрению, не подозревая, что его визит — лишь часть чужого замысла. Если бы он догадывался, что стал пешкой в жестокой игре, то развернулся бы у парадной двери, не произнеся ни слова.
Истинная причина приглашения открылась ему слишком поздно, когда покинуть особняк стало невозможно. Вместо светской беседы и ужина его ждала кошмарная реальность, где искусство и человечность оказались бессильны перед лицом древнего зла. Осознание собственной роли в этом ритуале стало для него приговором, от которого не было спасения.
